Рассказ о скоростном восхождение на Манаслу в 2024 году.

Представьте себе: вы бежите в горах в одиночку, с минимальным снаряжением и всего с одним литром воды. Но это не однодневная прогулка по Скалистым горам — вы в Гималаях, поднимаетесь на Манаслу, восьмую по высоте гору в мире. И вы делаете это без дополнительного кислорода и без напарников-это рискованно.

Тайлер Эндрюс, 34-летний спортсмен-экстремал из Массачусетса, он накопил впечатляющий список достижений в 8000 горах, в том числе 69 самых быстрых известных результатов (FKT), что ставит его в один ряд с самыми элитными бегунами мира.

В прошлом году было зафиксировано несколько самых впечатляющих рекордов Эндрюса на сегодняшний день. Он установил новые FKT на горе Килиманджаро в Танзании и на горе Аконкагуа в Аргентине. На обеих горах Эндрюс превзошел прошлые рекорды, установленные такими легендами бега, как Карл Иглофф и Килиан Джорнет.

В 2024 году Эндрюс сказал всем, что хочет быть “лучшим в мире”. 19 сентября Эндрюс поднялся на 8163 м на Манаслу за 9 часов 52 минуты, сократив более чем на два часа предыдущий рекорд, установленный непальским альпинистом Пембе Гелье Шерпа в 2023 году.

Эти горы, как правило, были уделом альпинистов, а не бегунов по пересечённой местности. На многих из них есть участки для вертикального подъёма, поэтому в «Быстрейшем известном времени» уже давно не учитываются рекорды скорости на этих горах, что позволяет Гималайской базе данных отслеживать их.

Поскольку на основном маршруте Манаслу нет технически сложных участков, он считает, что тренировки, которые он проводит в этих горах, — например, привозя велотренажёр в базовый лагерь Манаслу, — представляют собой новый подход к гималайским приключениям.

Мы встретились с Эндрюсом, чтобы узнать, как ему это удалось — от питания и экипировки до выбора времени и техники.

Эндрюс: - это мой первый рекорд скорости на дистанции 8000 метров. Так что это действительно нечто особенное. Но, честно говоря, я думаю, что самым особенным это делает то, что год назад я уже пытался и потерпел неудачу.
Я думаю, чем больше гора, тем больше ставки, чем больше сцена, тем важнее подготовка — все такое прочее. И то, что все прошло так хорошо после того, что объективно было довольно тяжелым годом, делает его вдвойне особенным.

В прошлом году я определенно потратил слишком много сил в первый день своего восхождения. Причина, по которой я это сделал, заключалась в том, что почти на каждой другой горе я сначала поднимался на вершину, прежде чем пробовать скоростное восхождения. И это всегда срабатывало, даже на высоте 7000 м.

Итак, в этом году я решил совершить скоростное восхождение без предварительной акклиматизации что бы с экономить силы. Самое важное, что я узнал, это то, что об этом нет никакой информации. Никто не знает, о чем они говорят, включая меня, на самом деле это просто эксперимент. На этот раз я определенно рискнул в другом направлении и в итоге заработал отличный опыт.

Я думаю, что у многих людей есть представление о том, что «раз вы идёте с минимальным снаряжением, то это очень опасно». На самом деле я считаю, что мой способ передвижения по горе безопаснее, чем у обычного человека.

Позвольте мне объяснить: я провожу гораздо меньше времени в опасных местах. Будь то на высоте более 8000 метров, под гигантскими сераками или на лавиноопасной местности — я могу передвигаться гораздо быстрее. Знаете, в прошлом году, когда мы с (Крисом Фишером, спортсменом и фотографом ) проходили через ледопад Кхумбу, мы прошли его за два часа. А некоторым участникам нашей экспедиции потребовалось 10 часов.

Таким образом, мы на 80% меньше подвергаемся риску на самой опасной части горы. Очевидно, что это рискованно, и я это понимаю. Это компромисс. У меня нет огромных ботинок. У меня нет огромной куртки. Но мы также говорим о Манаслу.

На горе 700 человек или около того, и я разговаривал по рации с Давой Стивеном Шерпой, руководителем нашей экспедиции. У него на горе люди. Так что есть немного горной этики. Если случается такая масштабная катастрофа, люди заботятся друг о друге.

Я всегда старался подходить к действительно сложным горным маршрутам так же, как к ультрамарафонам. Поэтому я подхожу к ним не как горный турист. Я подхожу к ним как ультрамарафонец. Знаете, если я собираюсь участвовать в ультрамарафоне продолжительностью от 10 до 12 часов, я точно знаю, сколько граммов углеводов мне нужно съесть, что мне нужно взять с собой, сколько жидкости мне нужно. Поэтому я стараюсь съедать от 300 до 400 калорий в час.

Единственная реальная проблема, с которой я столкнулся в плане питания, — это вода. Я ушёл из базового лагеря с одним литром воды, и это было всё, что у меня было на протяжении 10 часов пути до вершины. Так что это было довольно тяжело. И опять же, в основном это было связано с тем, что наша палатка стояла в лагере 3, и я планировал подняться туда, а потом, может быть, пройти ещё час и спуститься.

Поэтому, когда я покидал Лагерь 3, я подумал: «Ну, я мог бы вскипятить немного снега и взять с собой воды, но я поднимусь всего на час, а потом спущусь за полчаса».

Я думал, что скоро вернусь. А потом, знаете, я все-таки ушел. Это было шесть часов над лагерем 3, просто вверх, а потом вниз. Так что, да, это было довольно тяжело, честно. Обезвоживание было жестоким.

Искренне думаю, что огромная часть работы на высоте более 7000 м, может быть, 7500 м, лежит на плечах. Это действительно отличается от любого другого вида спорта, которым мне когда-либо приходилось заниматься. Нет ни одной вещи, которая казалась бы особенно тяжелой или плохой. Просто для меня это стало сенсацией. Это действительно огромное желание измениться.

Я всегда был действительно большим поклонником разбивания вещей на более мелкие части с ментальной стороны. Думаю, это еще одна моя сверхспособность, о которой я рассказываю людям: я невероятно хорош во лжи самому себе. Самообман - одна из моих самых сильных сторон.

Я подхожу к восхождениям как бегун. И поэтому наиболее интересные для меня маршруты - это те, где фитнес занимает большое место. Одна из причин, по которой вы смотрите эту запись, заключается в том, что люди подходят к ней скорее как к навыку, чем как к вызову в фитнесе.

Это, наверное, самая возмутительная вещь, которую я когда-либо делал, но я действительно привез велотренажер в Базовый лагерь на высоте 4900 м над уровнем моря.

Причина этого в том, что это моя третья экспедиция на 8000 м. За последние пару лет тренировок я понял, что оставаться активным действительно важно для моей физической формы. Итак, я выходил каждый божий день утром и поднимался в лагерь 1 или что-то вроде этого, примерно на высоту 1000 м, спускался, отдыхал и обедал.

А после обеда я пару часов занимаюсь на велотренажере. И это касалось не только объема тренировок, но и интенсивности. Итак, опять же, это восходит к идее, что никто не знает, что они делают, включая меня. Это был эксперимент, и, похоже, он сработал довольно хорошо. Но большинство людей спрашивают: “Ты привез велосипед в лагерь? В этом нет смысла”.
Но на самом деле я просто подходил к этому как к гонке в гору.

Когда Райнхольд Месснер пытался подняться на Эверест без кислорода, люди говорили: «Да, он умрёт. Он просто не сможет этого сделать». И знаете, я думаю, что он был одним из тех, кто просто бросил вызов общепринятому мнению и сказал: «Эй, я разберусь с этим».

Я не пытаюсь обмануть смерть. Но когда люди говорят мне, что то, что я хочу сделать, невозможно, а я слышал это много раз, это меня по-настоящему заводит. Я бы предположил, что Месснер, вероятно, тоже немного в этом сомневался. Так что для меня большая честь думать о нём и обо мне в одном предложении.

Надеюсь, (мы с Крисом Фишером) отправимся в долину Кхумбу/район Эвереста. Это очень интересно, и у нас там много целей. Это самое красивое, захватывающее место на земле. Что бы мы ни делали, это будет здорово.

Я вообще не был спортивным ребенком. Но потом я полностью влюбился в тренировки на большой высоте. В свое время я много ходил в походы и занимался альпинизмом, но я действительно очень долго не думал об этом как о чем-то, чем хотел бы заниматься на соревнованиях, наверное, до 30 лет.

Это было путешествие, сочетание моей любви к самопознанию и самоотдачи в сочетании с этим невероятно конкурентным внутренним порывом.

Отчасти это связано с конкуренцией с самим собой, а отчасти с тем, что я хочу быть лучшим в мире. И я не стесняюсь это говорить. Я хочу побывать на самых конкурентоспособных трассах, в самых больших горах.